Читать книгу - "Аркейн | Не зря же меня зовут... - Nondual"

избавившись от ослабления критического мышления со стороны всяких нехороших сучностей, Амбесса вдруг резко осознала, что мало того что обещания Синджеда относительно будущих перспектив на деле звучат, мягко говоря, слабовато, так ещё и личность, на которую она сделала ставку — фактически дохлая калека, которая за почти месяц интенсивного “оживления” пока даже дышать самостоятельно не может. И, разумеется, по новой оценив вводные, матриарх Мидарда решила от подобного “актива” побыстрее избавиться.

Да и, честно говоря, относительно небольшого промытия мозгов Амбессы, что-то такое я и предполагал.

Всё же момент из памяти Мелкого, когда матриарх Мидарда, искусный воин, интриган, политик и полководец, не замечает тот малюсенький факт, что созданные Виктором марионетки целиком и полностью находятся именно у него в подчинении, а не у неё — это… чушь какая-то, если честно. Как и ещё большая чушь, что она желала своих воинов также “изменить” лишив человеческой формы и, по факту, подарить их какому-то мутному типу с непонятными целями и ещё более непонятными возможностями. Думаю, если бы не повальное внушение всем ноксианцам, — её бы собственные солдаты на мачте за такие идеи вздёрнули. Так что либо старшая Мидарда эти нюансы от них скрывала (что очень сомнительно, если учесть что многие видели процесс “трансформации”), либо была полной дурой, просто слишком сильной чтобы ей противиться, либо — вариант с промыванием мозгов.

Бред, одним словом. В смысле, все варианты кроме подтверждённого церебрального насилия. В памяти Мелкого есть моменты, когда из-за подобных “нюансов” в поведении героев он даже думал: “А с чего это авторы Амбессу решили к тупой солдафонке или уровню третьесортного злодея второсортной пьесы опустить?”

А оно вот как выходит было. Влиял, сучий Вестник, на мышление старшей Мидарды. Как есть влиял!

Но здесь. В лабиринте воздуховодов Пилтовера. В месте, стараниями Лолы, полностью изолированном от “внешней подпитки” Аркейном изрубленная Вестница уже не представляет никакой угрозы. Как и её “покровитель из вне”.

— Силко, — внезапно оторвала меня от созерцательного настроения Джинкс, — слушай. А зачем ты её предварительно своим мечом на куски изрубил? Нет, я конечно всё понимаю. Месть там, все дела. Да и по кусочкам она растворяется куда быстрее, чем если бы была цельной, но… почему мечом-то? Для рубки мяса и костей есть и более подходящие инструменты. Мясницкий тесак там. Пилы специальные…

Хм… Месть? Пожалуй, что да. Я мстил. Мстил за страх, который испытал когда меня, спустя неведомое количество времени проведённое в каком-то нигде, выкинуло неизвестно где и неизвестно когда. Мстил за боль, что вытерпел отбиваясь от бесчисленных жаждущих крови тварей и во время попыток найти выход из того странного места, в котором оказался. Мстил за отчаяние, через которое прошёл когда в полной мере осознал немалую вероятность того, что больше никогда не увижу своих любимых. Не полюбуюсь длинными косами Джинкс, не утону в её красных глазах. Не стисну в объятиях Мэл, не наслажусь очередной захватывающей пикировкой, в которые она нас временами увлекает…

Так что да. Желание совершить месть точно присутствовало в каждом ударе наносимом Вестнице, но не только из-за нетерпения её свершить я использовал именно своё личное оружие, а не, как сказала моя любимица, что-то “более подходящее”.

— Ты это верно подметила, Джинкс, — кивнул я соглашаясь со своей синевлаской. — Для разделки туш действительно есть более подходящие инструменты, но не все они способны наносить тот вид урона, что наносит моя сабля.

- “Вид урона”? — Слегка склонив голову набок и изогнув бровь повернулась ко мне девушка. — И что же за “урон” такой он наносит? И как ты его определил? Своим глазом рассмотрел?

— Нет, — решил начать отвечать на вопросы я с последнего. — О данной особенности этого меча мне поведали. А случилось это незадолго до того, как я вернулся домой…

***

Незадолго до возвращения Силко. Взгляд со стороны.

— Я тебя ждал…

С вершины башни хексврат всегда открывался просто изумительный вид на окружающие красоты. Однако сейчас, после всего произошедшего, она скорее напоминала какой-то несуразный обломок уничтоженного мира, торчащий из серого небытия, чем символ величия Города Прогресса, которым когда-то была. Раньше отсюда открывался вид на Пилтовер. Город, полный великолепия, сияния и благоденствия. Но теперь… он лежит в руинах, что мёртвым ковром простираются вокруг.

Утонувшие в разрухе кварталы, прорванные артерии мостов, изломанные остовы улиц, по которым лишь ветер гоняет мусор, странный цветной пепел да сорванные вывески. Там, где раньше были ровные дорожки и красивые парки, по которым в погожий день так любили гулять местные жители — лишь обломки, грязь и красно-коричневые пятна засохшей крови.

На вершине башни находилось несколько человек, из которых, собственно, полноценным разумным человеком можно считать только одного. Да и то с оговорками.

Джейс присутствовал здесь. И даже не один, а в двух вариациях. Одна из них, уродливая, искажённая, давно стала частью местных руин, да так и стояла на коленях у края платформы, таким образом запечатлев последний миг своей жизни. Застывшая и обхватившая личный боевой молот так, будто до последнего пыталась удержать этот мир от распада — своей самоотверженностью эта фигура невольно вызывала уважение.

Вторая вариация выглядела иначе. Вонючий, жалкий, полубезумный и сломленный человек, чей взгляд лучше самых красочных слов описывал насколько сильно он желает сбежать из этого места. Ну, по крайней мере таковым он выглядел миг назад, когда клинок стоящего рядом Силко ещё не успел одним лёгким взмахом оборвать его жизнь, лишив головы. Дальше означенная бестолковка покатилась по плитам, мазнула кровью по окованным металлом сапогам одноглазого, и, подпрыгнув на неровном стыке, сорвалась вниз теряясь между перекрёстками бетонных и металлических обломков, где уже ничего не отражало свет.

Сам Силко стоял прямо. Ноги его слегка согнуты, взгляд остёр, а сабля приподнята в позиции, с которой одинаково удобно как защищаться, так и атаковать. Ветер треплет седые волосы и весь вид бывшего преступного химбарона так и кричит о готовности к… да к чему угодно.

Он знает кто находится перед ним. Помнит, как убил ублюдка в собственном мире и разумно предполагает, что и в этом придётся сделать то же самое. И тем более странной, в свете всего перечисленного, была брошенная его визави фраза о том, что его ждали.

А Виктор… просто стоял. Стоял и смотрел на него и всё происходящее так, будто вокруг развернулась не картина ужаснейшей катастрофы со времён Рунических Войн и трагедия убийства старого друга его же убийцей из параллельного мира, а следствие какого-то скучного уравнения.

Белые одежды колыхаются на порывах ветра, но